«Цветочный крест», Елена Колядина

«Цветочный крест» Елены Колядиной получил «Русского букера» раньше, чем был издан отдельной книгой, что для российских литературных премий весьма необычно. На момент увенчания лаврами роман существовал лишь в виде публикации в журнале «Вологодская литература» и для широкой публики прошёл практически незамеченным. Награждение, однако, наделало столько шуму, что издательство «АСТ», предвкушая солидные барыши, немедля озаботилось изданием «романа-небылицы» о трудностях полового созревания в допетровскую эпоху.

Дело происходит в 1674 году в городе Тотьма, где, не ведая надвигающейся беды, живёт-поживает пятнадцатилетняя дочь солепромышленников Строгановых, Феодосия. Однажды в городок наезжают скоморохи, в одного из них, синеокого красавца Истому, барышня влюбляется и отдаётся ему. После чего скоморох уезжает, оставив Феодосии сушёный мандарин в склянке и внебрачную беременность.

Феодосию срочно отдают замуж, а Истому, изловив, сжигают за разбой и торговлю табаком. Феодосия ищет утешения в религии, и местный священник - отец Логин, тайно испытывая к девушке сексуальное влечение, и от этого ненавидя, своими проповедями доводит её до религиозного фанатизма. Сына Феодосии уносит волк, а сама она становится вначале юродивой, а затем - миссионеркой у язычников, которых пытается склонить к истинной вере, соорудив крест из цветов. Ревнуя к новой святой, отец Логин обвиняет её в ведовстве, после чего Феодору также сжигают.

Первое, что замечаешь при чтении «креста» - абсолютное незнание автором реалий того времени. Достаточно сказать, что герои едят в 1674 году картошку вилками, а расплачиваются кунам, канувшими в небытие где-то веке в 11.

Второе открытие: старорусский язык романа, в котором слова проставляются не по смыслу, а по звучанию. Вся речь - мешанина слов, одни из которых используются неправильно, другие появились лет на 200 позже событий романа. То героиня безвольно опускает десницы (сразу две правые руки), то золовка Мария рассказывает о кинжале, висящем «перпендикулярно земле», то Истома вставляет «срамной уд» Феодосии в лядвии (то есть протыкает девушке бёдра).

Такие примеры можно найти на каждой странице. И, наконец, третий неприятный сюрприз - невероятное количество «срамословия», которым персонажи сыплют практически без остановки. Все неприличные пословицы и присказки про секс и половые органы, которые вы только слышали в жизни и ещё около пары сотен, ранее вам неизвестных, нашли приют в романе Колядиной. Плюс - внезапные вспышки постмодернизма, порой шокирующие, почище непристойностей. «Пробираясь через чащу Феодосия услышала, как в лесу раздавался топор дровосека» - тонко, не правда ли?

Если же убрать весь этот лингвистический кошмар, то перед нами предстанут чётко прописанные персонажи, любопытный сюжет и редкая для современной литературы проблематика, сочетание в православной вере радости и поисков душевной гармонии и культа крайней аскезы, юродства и религиозного сумасшествия. К тому же, тема отношения церкви и государства для 21 века не так уж и устарела. К слову, Колядина грозится продолжением, хорошо бы для него писательнице купить парочку словарей и отучить, наконец, героев через слово говорить «елда» и «срачница».